О переселении карел в Замосковный край в XVII веке.

(на основе исторических исследований Ю.В. Готье)

 Коротко об историке Ю.В. Готье

Готье Юрий Владимирович (1873 – 1943) – русский историк и археолог, академик (с 1939; член – корреспондент с 1922). Автор многих работ, в том числе известной монографии «Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси» (1906, 2-е изд. 1937). В этой работе на основе тщательного изучения писцовых книг показано запустение и разорение страны после Смуты, польской и шведской интервенции начала XVII века и последующий процесс восстановления хозяйства.

О структуре приведенных материалов

Здесь приводятся в виде выписок все обнаруженные места из книги «Замосковный край в XVII веке», касающиеся  карел, переселившихся в то время из-за шведского рубежа в Замосковный край.

Чтобы читатель яснее понял места этих выписок, в начале для справки приводится полное оглавление книги, а сами выписки даны с указанием страниц по изданию 1906 года. Орфография текста изменена на современную (Ушаков, Крючков, Орфографический словарь, М, «Просвещение», 1979). Но в словах «корелы», «корельский» сохранена авторская орфография. Кое-где и в других местах может встречаться старая орфография: либо намеренно – в цитатах из старинных источников; либо, не исключено, по невнимательности переписчика.

Полное наименование и оглавление книги

Ю. Готье. Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси.

Москва. Типография Г. Лисснера и Д. Собко. Воздвиженка, Крестодвиж. пер., д. Лисснера. 1906.

Печатано по постановлению Ист.- Филологического факультета Императорского Московского университета.

На экземпляре этой книги из Российской Национальной библиотеки Санкт-Петербурга присутствует дарственная надпись: «Глубокоуважаемому Петру Ивановичу Бартеневу от автора».

В конце книги вклеена географическая карта значительных размеров (800 × 650 мм)

« Карта Древняго административнаго деленiя Замосковнаго края. Около 1650 года»

ОГЛАВЛЕНИЕ

ГЛАВА I

Основные источники исследования….1 – 168

I.                    Значение писцовых и переписных книг в ряду источников русской истории. Очередные задачи их изучения 1 – 7.

II.                 Обзор писцовых и переписных книг Замосковных уездов в связи с историей описаний и переписей в XVI и XVII вв. 7 – 75

Московский у. 7 – 36. Балахнинский у. 37 – 38. Боровский у. 38 – 39. Бежецкий у. 40 – 41. Верейский у. 41 – 42. Волоколамский у. 42. Владимирский у. 42 – 46. Галицкий у. 46. Гороховецкий у. 46 – 47. Дмитровский у. 47 – 48. Звенигородский у. 48 – 50. Зубцовский у. 50 – 51. Кашинский у. 51. Клинский у. 52. Кинешемский у. 52 – 53. Коломенский у. 53 – 54. Костромской у. 54 – 56. Лушский у. 56 – 57. Можайский у. 57. Муромский у. 58. Переяславский у. 58 – 60. Пошехонский у. 60 – 61. Романовский у. 61. Ржевский у. 61 – 62. Ростовский у. 62 – 63. Рузский у. 63 – 64. Серпуховский у. 64. Старицкий у. 64 – 65. Суздальский у. 65. Тверской у. 66. Новоторжский у. 67. Углицкий у. 67. Устюженский у. 68. Шуйский у. 68. Юрьевский у. 68 – 69. Юрьевецкий у. 70. Ярославский у. 70 – 71. Общие выводы 72 –75.

III.               Работа писцов и переписчиков на месте; составление книг…. 75 – 127

Условия работы в различные моменты XVII в. 75 – 76. Участок работ 76. Писцы – специалисты 76 – 78. Снаряжение писцовой комиссии 78 – 79. Ее передвижения в уезде и порядок работ на месте 79 – 85. Распределение работ между писцом, подъячими и представителями населения 85 – 87. Способы производства обмеров земель и опросов населения 87 – 91. Работы писцов по ревизии прав владения; финансовые и судебные функции писцов 91 – 94. Взаимные отношения писца и населения 94 – 100. Причины, усложнявшие задачи писцов 100 – 102. Продолжительность работ на месте 102 – 105. Где редактировались книги 105 – 107. Продолжительность работ по редактированию книг 107 – 110. Отсутствие однообразной редакции книг 110 – 112. Погрешности при редакции книг 112 – 122. Проверка и утверждение писцовых книг 122 – 125. Общие выводы 125 - 127.

IV.              Содержание писцовых книг и их терминология…. 127 – 168.

Указы о начале работ 127 – 128. Населенные пункты и пустоши 128 - 130. Крестьяне и бобыли 130 – 136. Состав населения двора 136 – 140. Пашня паханая 141 - 143. Пашня наезжая 143 – 150. Перелог и пашня, лесом поросшая 150 – 151. Сенокос и лес 151 – 154. Оценка земли писцами 154 – 158. Единицы обложения  158 – 160. Случайные известия писцовых и переписных книг 160 – 161. Примерные земли; их значение; отношение площади, описанной писцом по всей территории писцового участка 161 – 166. Общие выводы 166 – 168.

ГЛАВА II

Территория края и ее историческое значение…. 169 – 207.               

I.         Границы и историческое значение края 169 – 177.

Границы 169 – 172. Значение края в истории Московского государства 173 – 177.

II.                 Природные условия 178 – 183.

Климат 178 – 180. Орография и гидрография 180 – 181. Почвенные условия 181 – 182. Значение природных условий в истории Замосковья 182 – 183.

III.       Областное деление: волость и стан 183 – 197.

Взаимное отношение волости и стана 183 – 188. Деления, равнозначные волости и стану 188 – 189. Подразделения волостей и станов 189 – 190. Когда и как слагались волости и станы 190 – 194. Размежевание станов и волостей 194 – 197.

IV.      Областное деление: уезд 197 – 207.

Как слагались уезды Замосковного края 197 – 200. Размеры уездов 200 – 201. Промежуточные деления между уездом и волостью или станом 201 – 202. Приписка станов и волостей к уезду 202 – 203. Размежевание уездов 204 – 206. Общие выводы главы 206 – 207.

ГЛАВА III

Влияние смутного времени…. 208 – 256

I.                    Момент наибольшего экономического упадка Замосковного края 208 – 224.

Опустошение Замосковных уездов в 10-х годах XVII века 208 – 212. Данные о хозяйстве троицких вотчин 212 – 223. Вывод 223 – 224.

II.                 Размеры опустошений в различных местностях края 224 – 234.

Неравномерность опустошений 224 – 230. Пределы наибольшего разорения 230 – 232. Степень разорения к северу и востоку от Москвы 232 – 234.

III.       Экономическое состояние края до и после смуты 234 – 245.

Его  состояние в XVI веке 234 – 235. Признаки экономического улучшения в 90-х годах 235 – 236. Данные о Московском и Коломенском уу. До и после смуты 236 – 241. Данные о Тверском и Звенигородском уездах в половине XVI века и после смуты 241 – 244. Экономический кризис XVI века и опустошения времени смуты 244 – 245.

IV.       Характерные черты экономического кризиса смутного времени 245 – 256.

Куда уходило население 245 – 247. Степень разорения служилых людей 247 – 249. Упадок сельской торговли 249. Влияние смуты на землевладельческие отношения 249 – 256. Общие выводы главы 256.

ГЛАВА IV

Население …. 257 – 319

I.                    Движение населения 257 – 270.

Значение вопроса и средства его разрешения 257 – 258. Движение населения по данным отдельных имений 258 – 262. Движение населения по данным итогов писцовых книг 262 – 264. Обстоятельства, способствовавшие росту населения и задерживавшие его 264 – 266. Общее количество населения Замосковного края в конце века 266 – 269. Общее количество населения в эпоху описаний 20-х годов 269 – 270.

II.                 Обмен населения между Замосковным краем и соседними областями Московского государства 270 – 284.

Размещение населения по государственной территории в XVII в. 270 – 271. Заселение юга в XVII в. 271 – 274. Откуда выходили колонисты на юг 274. Значение Замосковного края в истории заселения юга: побеги 274 – 278; правительственная колонизация 278 – 279; частновладельческая колонизация 279 – 282. Обмен населения с другими областями 282. Отлив населения в города 282 – 284.

III.               Приток населения в край из-за государственного рубежа 284 – 306.

Выходцы из Литовского государства: в первой половине века 284 – 287; во время войн царя Алексея 287 – 295. Литовские полоняники по книгам 1678 г. 295 – 298. Выходцы из шведских владений 298. Корельская колонизация 298 – 306. Татары 306 – 307.

IV.              Особенности истории отдельных классов населения в крае 307 – 319.

Изменения в составе поместного дворянства в смуту 307 – 310. Вопрос о росте служилого населения 310. Замирение края и признаки тяготения дворян к их имениям 310 – 313. Послужильство 313 – 314. Общее состояние тяглых слоев 314 – 315. Соотношение между крестьянами и бобылями 315 – 316. Холопы 315 – 316. Общие выводы главы 316 – 319.

ГЛАВА V

Землевладение…. 320 – 429

I.        Дворцовое землевладение 320 – 338.

Дворцовые земли в XVI в. 320 –321. Раздача дворцовых земель в первой половине XVII в. 321 – 325. Указ 1627 г. и отмена его Уложением 325 – 327. Раздача земель во второй половине столетия 327 – 335. Раздача дворцовых земель духовенству 335 – 337. Источники пополнения дворцовых земель 337 – 338.

II.     Черное землевладение 339 – 346.

Черные земли в XVI в. 339. Следы черных земель после смуты 339 – 340. Черные земли Замосковного края в 10-х годах XVII в. 340 –342. Их раздача 342 – 344. Остатки черных земель по переписи 1646 г. 344 – 346.

III.   Землевладение духовенства 345 – 378.

Землевладение духовенства в XVI в. Соборный приговор 1581 г. 346 – 347. Переход земель во владение духовенства в первой половине XVII в. 347 – 354. Перемена во взглядах общества на земельные вклады; отражение ее в законодательстве 354 – 356. Земельные вклады во второй половине XVII в. 356 – 358. Покупка земель духовенством 358. Отношение духовенства к законам, ограничивавшим его права по землевладению 358 – 363. Мена земель духовенством и ее значение 363 – 368. Отчуждение земель духовенством 368 – 371. Упразднение обителей 371 – 373. Общие выводы 374 – 375. Данные о размерах земельных владений духовенства в Замосковном крае 375 – 378.

IV.  Служилое землевладение 378 –407.

Общий рост служилого землевладения 378 – 381. Рост вотчин за счет поместий 381 – 390. Сближение юридической природы поместья и вотчины 390 – 393. Типы поместного и вотчинного землевладения 393 – 396. Особенности общего жеребьевого владения поместьями 396 – 405. Средние размеры поместий 405 – 406. Общие выводы 406 – 407.

V.                 Мобилизация служилого землевладения 407 – 422.

Окончательное разложение родовых княжеских вотчин 407 – 414. Крупное землевладение позднейшего происхождения 414 – 415. Общие понятия о мобилизации в XVI в. 415 – 416. Мобилизация поместий и вотчин в XVII в. 416 – 420. Причины мобилизации 420 – 422.

VI.  Землевладение гостей 422 – 423. Землевладение ямщиков 423 – 424. Главнейшие виды условного владения землею 424 – 426. Общие выводы главы 426 – 429.

ГЛАВА VI

Сельское хозяйство, сельская промышленность и торговля…. 430 – 543

I.        Техника сельского хозяйства 430 – 463.

Система хозяйства и система земледелия; их взаимное отношение 430. Система земледелия в XVI в. 430 – 431. Земледелие после смутного времени 431 – 434. Внутренняя колонизация края в XVII в. 434 – 443. Земледелие во второй половине XVII в. 443 – 450. Значение скотоводства 450 – 455. Обработка земли 455 – 456. Виды сеявшихся хлебов и сроки посевов 456 – 458. Огородничество и садоводство 458 – 459. Общая оценка Замосковья современниками с точки зрения сельского хозяйства 459. Рабочий скот 459 – 461. Коневодство 461 – 462. Общие выводы 462 – 463.

II.     Формы и размеры сельскохозяйственного производства 463 – 526.

Таблицы данных о хозяйстве отдельных имений 463 – 487. Государева десятинная пашня 463, 488 – 492. Пашня барская в поместьях и светских вотчинах 492 – 497. Пашня монастырская 497 – 500. Пашня холопская 500 – 501. Пашня тяглого населения; ее размеры на двор и на душу 501 – 514. Оброк и барщина 514 – 518. Эксплуатация ненаселенных угодий 518 – 520. Наемный земледельческий труд 520 – 521. Взаимное отношение поместий и вотчин в хозяйственном отношении 521 – 524. Общие выводы 524 – 526.

III.   Сельская промышленность и торговля 526 – 537.

Пригородные селения и монастырские слободы 526 – 528. Районы крестьянской промышленности и торговли 528 – 532. Рыболовство и бортничество 532 – 533. Отхожие промыслы 533 – 534. Значение районов с более или менее развитыми промыслами; характер торговли 534 – 537. Торговля хлебом 537.

IV.              Повинности сельского населения 538 – 543.

Повинности в XVI столетии 538 – 540. Государственные повинности в XVII столетии 540 – 542. Частновладельческие повинности в XVII в. 542. Выводы 542 – 543.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ…. 544 – 548

ПРИЛОЖЕНИЕ…. 549 – 602

Материалы по исторической географии Московской Руси. Замосковные уезды и входившие в состав их станы и волости по писцовым и переписным книгам XVII столетия.

Выписки о карелах

Стр. 67

31. Новоторжский уезд.

Письмо этого уезда XVII века не стоит в видимой связи с описаниями предыдущей эпохи; да и самыя эти описания нам очень мало известны /1.67/, общее описание уезда относится к 1626 г.; перепись 1678 г. не сохранилась /2.67/.

Особняком стоят два небольших описания:

а) описание порозших дворцовых пустошей, отдаваемых на оброк, 1668 г. /3.67/;

б) перепись корел, поселенных на дворцовых землях 1668 г. /4.67/.

Стр. 71  (о карелах)

В заключение следует упомянуть о целом ряде описаний корельских селений, которыми богата вторая половина века. Корельские поселения основались в уездах Новоторжском, Ярославском, Углицком и Бежецком. Особенно кучно засели корелы в смежных местностях последних 3 уездов. Памятниками этого заселения служит ряд писцовых книг, составлявшихся одновременно с возникновением и ростом корельских селений.

Это книги:

1)              Ф. Аксакова, 1665 г.

2)              О.Н. Лихарева и подъячего Ф.Космынина, до 1668 г.

3)              Д.Г. Тютчева и подъячего В. Второва, 1668 г.

4)              Вас. Хорошева и подъячего Ив. Павлова, 1676 – 78 гг.

5)              А. Резанова, 1682 г.

6)              Путнаго ключника А.Ф. Елякова и подъячего Болтунова, 1698 г. /5.71/.

Одною из особенностей письма корельских селений является то, что некоторые, по крайней мере, писцы были отправляемы из приказа тайных дел /6.71/.

Стр. 298 – 306

Карельская колонизация

…..

Сравнительно более короткая шведская война тоже доставила некоторое количество пленных; следы таких полоняников из-за «свейского рубежа» кое–где попадаются: в 1679 г., напр., у вотчинника села Кутузова Мушкова стана Дмитровского уезда проживал деловой человек «немец, чухна» /1.298/. Бывали и добровольные выходы из шведских владений, но они, конечно, главным образом, направлялись в Новгородский край. Лишь одно очень интересное явление ставит в непосредственные сношения шведские владения и Замосковный край; я имею в виду колонизационное движение корел в северные местности исследуемой области, к изучению этого движения я теперь и перехожу.

Запустение было одним из непосредственных последствий смуты. Как мы видели в предыдущей главе, местности, лежавшие к северу от Москвы, как напр., уезды Тверской, Бежецкий и Углицкий, пришлось отнести к числу очень пострадавших. В последнем из названных уездов была в 20-х годах совершенно пустая Кесемская волость, где вместо всем

еще памятных черных деревень оставались одни только пустоши /2.298/. 

Несмотря на возвращение населения на прежние места, в этих местах оставалось еще в 20-х и 30-х годах огромное количество пустого пространства, и чувствовался большой недостаток в рабочих руках для эксплуатации годных к культуре пространств. При обнаруживавшемся всеобщем стремлении русского тяглого населения к югу, эти пустые земли было трудно рассчитывать заселить крестьянами из соседних местностей Замосковья, способных выделить из себя известное количество населения. Быть может, именно этим объясняется появление в некоторых северных областях Московского государства, в частности для исследуемого края в уездах, граничивших с Новгородским и Белозерским краем, выходцев из-за шведского рубежа – корел.

К какому времени относятся первые случаи перехода корел из-за рубежа, в точности установить нельзя. Можно с достоверностью сказать, что книги 20-х годов о них молчат

/1.299/, между тем как некоторые из переписных книг 1646 г., например, Бежецкая и Новоторжская, уже констатируют их присутствие /2.299/.

Всего вероятнее первое появление их следует отнести к 30-м годам или началу 40-х годов /3.299/. Книги 1646 г. изображают их крестьянами – новопорядчиками и бобылями у помещиков и вотчинников. Немного позднее, начинается правильное заселение корелами пустых дворцовых волостей Новоторжского, Бежецкого, Ярославского и Углицкого уездов. Сведения, которые мы имеем об этом заселении, дают очень много ценного для выяснения условий и обстановки, при которых оно производилось.

В одном из описаний корельских деревень второй половины века находим следующее известие: «По указу великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича… и по наказу из приказу его государевых тайных дел в Бежецком, в Ярославском, в Углицком уездах Ф. Аксаков описал на великого государя корелян, которые в войну вышли из-за свейского рубежа… старого и нового выхода, а во 171 и 172 годах писал он же, Ф. Аксаков, корелян, которых приводил корельский знатец Максим Курков» /1.300/. Эта коротенькая заметка рисует целую картину: корелы выходят из-за шведской границы; в войну 1656 – 1661 гг. в некоторых случаях (старый выход) они выходили и ранее, в первой половине века. Выход корел происходил под руководством особых специалистов этого дела, «знатцев»; наконец, все выселение корел было сосредоточено в руках приказа тайных дел, что видно из частого упоминания этого учреждения в корельских делах времен царя Алексея. С упразднением приказа тайных дел, корельские дела были, по-видимому, сосредоточены в приказе Большого дворца. Все дело переселения корел в пустые дворцовые земли было организовано с какой-то особенной, непривычной для московского правительства заботливостью и систематичностью. Места, предназначенные для корельских селений, осматривались заранее, причем им составлялось особое описание с указанием, сколько семейств корел могут быть в них поселены. Вот несколько примеров, взятых из подобного описания, произведенного писцом Оксаковым в 1664 году в Верховенском стане Ярославского уезда: «Пустошь Спирина Новинка на ручью, пашни на селище десятина, леса пашенного 2 десятины, на непашенного лесу и болота 6 десятин, сена нет, селиться на той пустоши немочно, - водяна. П. Оксенцово на речке Болоненке, пашни паханой и перелогу десятина, леса пашенного 6 десятин, сена 5 копен – 1 двор поселится. Две пустоши мокрые на ручью, пашни паханные и перелогу 2 десятины, леса непашенного 4 десятины, сена на ручью 20 копен, селится на ней немочно, низкое место, поросло мхом. П. Осиновец, пашни паханой 2 десятины, перелогу 2 ½ десятины, леса пашенного 3 десятины, сена 20 копен, - поселится на ней 6 дворов» и т.д. Всего описано таким образом 90 пустошей /1.301/. Самое расселение корел производилось по «строельным книгам» под наблюдением особых правительственных агентов, большей частью тех же самых писцов, которые описывали приготовленные для колонистов места. Так, напр., в начале 60-х годов расселял корел упомянутый уже Ф. Оксаков; в 1666 – 67 гг. то же дело выполняли

О.Лихарев и под. Космынин, затем два года спустя Д. Г. Тютчев и под. Второв и т.д. /2.301/. При этом корелам предоставлялась – такое явление в Москве необычное – известная свобода в выборе места и даже в отказе от него: из 90 пустошей, описанных Оксаковым, корелы выбрали 36, а «на достальных селиться не хотят, потому что безугодны».

Организованные таким образом корельские села вошли в состав дворцовых земель, и жители их несли повинности, схожие с повинностями других русских дворцовых крестьян: это были денежные сборы и затем личные повинности – «всякое изделие», которое корелы делали в подмосковных селах Измайлове, Домодедове и т.д. /3.301/. В административном отношении корельские селения также, видимо, получили общее почти всем дворцовым имениям устройство: выделенные из станов и волостей, они были в прямом подчинении дворцовым приказам. Как исключение, следует назвать Чамеровские корельские дворцовые волости, находившиеся на границах Ярославского, Бежецкого и Углицкого уездов: во 2-ой половине XVII века они составили особое административное целое, имели своих особых воевод, а затем после 1699 г. - своих собственных бурмистров /4.301/: это был, таким образом, особый самоуправляющийся мирок, не зависевший от соседних уездов.

  Практическое осуществление дворцовой корельской колонизации в северном Замосковье несколько отличалось от того, как она должна была происходить по предначертаниям правительства. Причиной этого был вопрос об отношении дворцовых корел к соседним помещикам и вотчинникам, на землях которых, параллельно дворцовой колонизации, также появлялись зарубежные выходцы кореляне /1.302/. Бывало, что частные владельцы захватывали дворцовые пустоши, предназначенные для селитьбы корел, «неведомо по какому указу» /2.302/. Захват местностей, предназначенных для корел, расстраивал правильный ход их расселения: корелы принуждены были временно селиться на частновладельческих землях, и в то же время недоверчиво начинали смотреть на тех, кто руководил их переселением и размещением на новых местах: «а пожитков у себя кореляне не сказывают, а поселились они на лесах и хлеб пашут на наемных на помещиковых и на вотчинниковых и на монастырских землях, а у них есть в полях леса не высечены и пашня не распахана, и сенные угодья небольшие, а те не раскошены и заросли лесом» /3.302/… В случае несостоятельности, разорения, невозможности прокормиться в неудачно почему-либо выбранном селении дворцовые кореляне сбегали или закладывались за помещиков и вотчинников. Отсюда старания правительства сыскивать таких беглецов и водворять их на старые места. Что выходило из подобных сысков, можно видеть по нижеследующему. В 1697 – 98 г. писцу Елякову и подъячему Болтунову приказано было произвести сыск беглых корелян. По сыску оказалось таковых в уездах Ярославском, Углицком, Бежецком и Новоторжском до 680 семейств, живших за частными владельцами, но на которых те «никаких крепостей не положили». «А кореляне у записи в допросах сказывались, что они на тех землях селились собою, у помещиков и вотчинников ссуды не брали и крепостей на себя никаких не давывали, а многие те кореляне написаны в отписных и селидебенных книгах Ф. Оксакова и О. Лихарева… и помещики и вотчинники тех корелян держали за собою без указу великого государя и податей никаких с тех корелян великого государя в казну не платили"»... Писцы отписали всех этих корел на государя.

До времени, пока корелянам будут назначены для селитьбы новые места на поросших дворцовых волостях, им было указано жить на прежних землях за помещиками и вотчинниками, причем последним сказан указ: «чтоб они тех корелян без указу великого государя из-за себя вон не выбили и налоги им никакой не учинили и не разоряли, потому что тем корелянам до его великого государя указу велено жить на тех же землях, на которых они ныне живут». Когда для некоторых из таких корелян были подысканы удобные дворцовые земли, то оказалось, что кореляне там «не селятся, для того, которые кореляне бежали из дворцовых волостей, учиня смертное убивство и заворовав и которым повольно живучи за

помещики и вотчинники всякое воровство чинить, многим корелянам устращивают, сказывают, что будто велено всем жить по прежнему за помещики и вотчинники, а которые кореляне в нынешнем 206 году били челом великому государю Орловской волости о вывозу и тем корелянам они, воры, говорят, что будто велено всех бить кнутом, и о том на тех возмутителев, на воров, кто имяны такие речи говорили, и о том писано в приказ Большого дворца имянно, а ныне те кореляне, которые за тем устрастием жить идти в дворцовые волости на взятые земли не смеют и чинятся все сильны. И для того вывозу из села Чамерова посылать по их корелянам некого, потому что в с. Чамерове приставов самое малое число, а служилых людей стрельцов нету, с. Чамерова подъячих и приставов и корелян посыльных людей помещики и вотчинники… бьют смернтным боем и вывозить тех крестьян не дают и в прошлом в 205 году помещики Сидорко да Андрюшка Старковы убили села Чамерова приказные избы подъячего Афанасия Попова до смерти» /1.303/.

Очевидно, здесь мы имеем уже дело с прямой эксплуатацией наивных и мало развитых людей, попавших в совершенно новые для них условия и к тому же незнакомых с русским языком.

Официальные документы, по большей части, краткие и сухие, тем не менее проливают свет еще на одну сторону их жизни и быта. Пришельцы финны резко выделялись угрюмым, упорным и настойчивым характером. Корелы прямо называются упрямыми /1.304/. Перед их упрямством уступают иногда очень сильные люди: архимандрит Иверского монастыря собирался в 1662 году употребить поселенных в вотчине этой обители корел на работы по изготовлению кирпичей для монастырских построек. Корелы запротестовали: будет де станет с нас великий государь имать детей наших в кирпичное дело, и мы разбредемся розно, что нам такое дело не за обычай». Архимандрит уступил упорным корелам, боясь потерять работников, так как «заслыша с немцами (шведами) мирное поставление они, государь, люди усердые, слух носится, хотят бежать на старину», т.е. за рубеж на старые места жительства /2.304/.

Более всех корел поселилось в упомянутых уже четырех уездах – Ярославском, в его северо-западной части, Углицком, Бежецком и Новоторжском; к этим четырем следует прибавить еще пятый – Тверской, в котором были и дворцовые села с корельским населением – Погорелец и Никольский – Ладоженский погост с деревнями, а также встречались корелы и на частновладельческих землях /3.304/. Но названными уездами не ограничивалось распространение корел, незаконно бежавших с дворцовых земель, между прочим, в уезды: Старицкий, Клинский и Волоцкой /4.304/. В Клинской писцовой 1685 – 86 гг. встречаем действительно указания на присутствие корел в вотчине Иверского монастыря, селе меньшом Щапове с деревнями /5.304/.

Следует предположить, что осев в значительном количестве в тех четырех уездах, которые всегда упоминаются в делах о расселении корел, последние дали небольшой колонизационный отпрыск далее на юг и юго-запад, где, однако, по своей малочисленности, они скоро растаяли среди русского населения.

Теперь остается разрешить последний и самый трудный вопрос: каково было приблизительное количество корел, переселившихся в Замосковный край. При имеющихся в нашем распоряжении данных, окажется возможным, думается мне, определить только количество минимальное. До приезда Тютчева, в феврале 1669 г. сменившего расселявшего корел О.Н. Лихарева, в Ярославском, Углицком, Бежецком и Новоторжском уездах, поселено было на дворцовых землях 1605 дворов. Тютчев в свою очередь расселил еще 609; кроме того, по сказкам корельских старост, корелы в количестве 51 двора жили на дворцовых землях Тверского уезда и в пограничных местностях Новгородской области; включая последних, так как мы имеем только общую цифру для Новгородского и Тверского уездов, получаем всего 2265 дворов /1.305/. Если принять для корельского двора то же среднее население, какое мы выше получили для двора русского, применительно к 70-м и 80-м годам XVII столетия, т.е. 3,4 – 4 души мужского пола, или, в круглой цифре, 7 душ обоего пола, то окажется, что в дворцовых землях северного Замосковья должно было в 1670 году быть поселено 15.855 или, опять – таки в круглых цифрах, до 16.000 корел

По сказкам тех же корельских старост, в эпоху деятельности Д.Г. Тютчева на частновладельческих землях тех же 5 уездов и пограничных местностей Новгородской области было 184 двора корелян или, в круглых цифрах, до 1300 душ обоего пола. Однако, едва ли эта цифра соответствует истине. Принимая во внимание многочисленные известия о переходе корел на частновладельческие  земли с земель дворцовых и имея в виду, кроме того, что часть корел селилась на этих землях, непосредственно выходя из-за рубежа /2.305/, можно усумниться в правдивости показаний корельских старост, которым, во избежание всяких возможных расследований, сысков о побегах и т.п., было выгодно уменьшить число корел на

частновладельческих землях. Если же прибавить сюда еще корел, которые на тех или других основаниях поселились в соседних уездах: Клинском, Старицком и других, то, думается мне, едва ли преувеличением будет считать общую цифру корельского населения к 70-м годам, приблизительно в 1,5 – 2 раза большей, нежели приблизительная цифра корельского населения на дворцовых землях, т.е. полагать ее между 25 и 30.000 /1.306/.

Такая цифра, конечно, очень невелика в сравнении со всем сельским населением Замосковного края. Она даже не особенно существенна, если ограничиваться теми уездами, в пределах которых корельское население держалось в действительности. Колонизационное движение корел, следовательно, не может иметь количественного значения; оно интересно по другим причинам: это движение, возникнув в то время, когда тяга к югу почти парализовала прирост населения в некоторых из наиболее запустевших в смуту мест Замосковья, до некоторой степени возместило убыль, происходившую от уходов и переселений на юг. Отлив русских к югу вызвал перемещение некоторого количества финнов с далекого севера в центральные местности Московского царства, и потому следует признать, что оба процесса стоят в связи один с другим. Размещение некоторого числа колонистов в пустовавших старинных государственных областях вполне отвечало видам правительства: этим последним обстоятельством приходится объяснять то попечение, которое правительство проявило в отношении к корельским переселенцам, попечение, которым вообще не были избалованы подданные русского государя.

Стр. 318  (о карелах)

…Приток переселенцев из-за шведской границы состоял, главным образом, из корел, приходивших более или менее добровольно в запустевшие и туго заселявшиеся вновь северные уезды исследуемого края. Финны из Карелии являлись в такие места, на которые было мало шансов призвать русских колонистов из других, лежавших на одной широте, местностей. Этим, вероятно, обстоятельством следует объяснить тот интерес, какой правительство проявляло к корельской колонизации, взяв ее в свое ведение, дав ей совсем особую организацию и направляя ее по преимуществу в дворцовые волости: иначе последние оставались бы пустыми, и хозяйственная эксплуатация их оставалась бы невозможной.

Стр. 452 (Селения в дворцовых корельских областях Бежецкого уезда)

…В дворцовых корельских волостях Бежецкого уезда, в 79 селах и деревнях, заключавших в себе 514 дворов с 1427 душами мужского населения и заселившихся незадолго до описания, было в 1669 г. 942 лошади и 130 жеребят, 1465 коров, 800 телят, 1347 овец, 1243 свиньи и 4 козы, т.е. более чем по 2 лошади и по 2 – 3 коровы, овцы и свиньи ( А. М. Им. Дв., М. О., оп. М. 38/648, д. 24, лл. 33 – 100).

По селениям количество скота распределяется следующим образом:

Сноски к стр. 67, 71, 298 – 306

Стр. 67

1.67. Одно описание приводит Милюков, одно Дьяконов; оба относятся к 1587 – 88 гг.

2.67.  Оп. Док. и Бум. А.М.Ю., I, №№ 2637 и 2637 (так в оригинале – замечание переписчика)

3.67. А.М.Ю., п.к. 11462, лл. 39 – 118

4.67.  А.М.Ю., п.к. 11461, лл. 1 – 14

Стр. 71

5.71. Ар. М. Имп. Дв., М.О., оп. 38/648, д. № 24, лл. 1 –32, 35 – 273, 342 – 352, 386 – 485.

6.71. А. М. Имп. Дв., Моск. Отд., оп. 38/648, д. № 24, л. 479.

Стр. 298

1.298. Чт. О. И. и Др. Р. 1892г., № 1, стран. 43.

2.298. Углицкие писц. книги, стран. 610 (Врем. Демид. Лицея, т. 41 – 46).

Стр. 299

1.299. За двумя исключениями, на которых нельзя строить каких-либо выводов: в Городском стану Рузского уезда упомянут один крестьянин «прозвищем Корела». А.М.Ю., п.к. 845, л. 1. В Переяславском уезде встречается в с. Борисовском 6 дворов «плотников – корелян». А.М.Ю., п.к. 812, лл. 168 – 178.

2.299. А.М.Ю., пер. к. 74 по Торжку, лл. 506 – 508: в итогах уезда упоминаются 28 дворов корелян «вновь селятся». П. кн. 25 по Бежецку, л. 217: дер., что была Пустошь Парфеново, двор Онишка Офоносьев, а у него живет бобыль корелянин Якушко Гаврилов… л. 252 и сл.: пустошь Деревково порядились на ней 3 крестьянина а сказывались они вольными людьми, родом кореляне… селятся вновь нынешнего 146 года… а дворов у них нет, а поставлена у них только одна изба…

3.299. Есть мнение, что переселение началось вскоре после Столбовского мира, по которому часть русских владений отошла к Швеции. Сборн. стат. свед. о Тверской губ., вып. 3, стран. 21. Некоторые подробности о переселении корел см. Семенова, Географ.- статист. словарь Росс. имп., II, стран. 512 – 514.

Стр. 300

1.300. Арх. М. Имп. Двора, Моск. отд., оп. 35/648, д. № 24, л. 479.

Стр. 301

1.301. Там же, д. 24, лл. 342 – 352.

2.301. Там же, д. 24, см. выше, стран. 71, полный перечень описаний корельских сел.

3.301. Там же, д. 24, лл. 264 – 268.

4.301. Там же, д. 24, лл. 408, 412, 413.

Стр. 302

1.302. Примеры: Чт. О. И. и Д. Р. 1881 г., № 3, Попов, Ист. заметки о Бежен. верхе стран. 62, № 26 Д. к Акт. Ист., V, № 32; Р. И. Б., V, № 152.

2.302. А. Мин. Имп. Д. Моск. отд., оп. 38/648, д. № 24, лл. 31 – 32; несколько таких случаев в Кесемской и Шаблыкинской волостях Углицкого уезда.

3.302. Там же, д. № 24, лл. 34 – 35.

Стр. 303

1.303. Там же, д. 24, лл. 264 – 268; другой пример подобного же сыска, относящийся к 1670 году, см. Шумакова, Тверские  Акты, II, стран. 53: Л. Ураков отписал на государя 61 двор корелян, находившихся в фактическом владении Троицкого монастыря.

Стр. 304

1.304. А.М.Ю., Г.К.Э. по Клину, № 53/5684.

2.304. Р.И.Б., V, № 152.

3.304. А.М.Ю., п.к. 970, лл. 11 – 43; пер. кн. 16060, л. 592, л. 603 и в других местах.

4.304. Шумаков, Тверские Акты, II, стран. 53.

5.304. А.М.Ю., п.к. 191, л. 326.

Стр. 305

1.305. А. М. Им. Дв., Моск. Отд., оп № 38/648, д. 24, лл. 33 – 35.

2.305. По переписи 1678 г. в Бежецком уезде значилось 56 деревень, принадлежавших частным владельцам и заселенных корелами. Летоп. Занятий Археогр. Ком., VIII, стран. 164 – 197.

Стр. 306

1.306. В настоящее время в пределах Тверской губ. числится около 120.000 корел. Семенов, Россия. Полное географ. описание нашего отечества, вып. 1, СПб, 1899, стран. 97.

Послесловие автора

К книге Ю.В. Готье «Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси» я обратился в ходе изучения топонимики северо-запада Ярославской области, в первую очередь на левобережье Волги в районе Углича и Мышкина, где среди гидронимов и топонимов заметен древний субстрат неясного финно-угорского происхождения (по всей видимости, летописные племена IX - XII веков: «меря» и, возможно, «весь»).

Началось с того, что при публикации очерка «О названиях рек Кацкого стана» /Л. 5/ появился вопрос читателя, нет ли здесь более позднего (начиная с XVII века) влияния карел, переселившихся с запада из Приладожья в близкие к здешним краям места.

Из книги Ю.В. Готье удалось уточнить места карельских поселений в древних уездах Новоторжском, Ярославском, Углицком и Бежецком.

Что касается Ярославского и Углицкого уездов, то карелы были поселены на самых западных окраинах этих уездов: в Чамеровской дворцовой волости (Ярославского уезда) и в граничащей с ней волости Кесьма (Углицкого уезда). Ныне эти земли находятся на территории Весьегонского района Тверской области.

В Мышкинском и Угличском районах Ярославской области (по современному административно-территориальному делению) ни в прошлом, ни ныне поселений карел не отмечено. Да и местные жители и краеведы не припомнят такого. Так что в этих местах древний финно-угорский субстрат гидронимов и топонимов никак нельзя отнести к влиянию карел.

Вместе с тем, сведения о карелах из книги Ю.В. Готье показались мне очень содержательными и живыми. По тем или иным причинам все эти сведения не попали в часто цитируемую книгу А.С. Жербина «Переселение карел в Россию в XVII веке» /Л. 2/ и поэтому заслуживают отдельного внимания, тем более, что сама книга Ю.В. Готье труднодоступна для рядового читателя.

Прочитав книгу Ю.В. Готье, для себя я сделал такие выводы:

1.  Расселением карел (выходцев из-за шведского рубежа) занимался Приказ Тайных дел по указу царя Алексея Михайловича.

2.  Карел селили планомерно, преимущественно на Дворцовых землях.

3.  У карел-переселенцев была определенная свобода выбора и независимость (в сравнении с русским сельским населением). Карельские волости, подчиняясь Дворцовому Приказу, имели местное самоуправление, вплоть до того, что имели собственных воевод.

4.      Хозяйство карел-переселенцев в карельских волостях Бежецкого уезда, благодаря, по-видимому, государственной поддержке, довольно быстро наладилось.

Конечно, не все пришли сюда с пустыми руками. Сейчас мы имеем ответ /Л. 3/ на вопрос: а с чего же все начиналось ? Анализ переписной книги Бежецкого Верха 1650 – 1651 гг., выполненный финским ученым Вейо Салохеймо /Университет в Йоенсуу, 1992/, показал, что не менее трети «корельских выходцев» оказались здесь буквально без ничего: «а животов с ними ничево не было, только платьишко на них худо» – фиксирует документ. И только треть переселенцев (33,6 %), пришедших сюда, имела и лошадей, и коров, и медную посуду, и какой-то запас одежды, причем 19,6 % из этой обеспеченной группы имели по одной лошади и корове и лишь 14 % прочно стояли на ногах, приведя с собой от 2 до 6 коров и лошадей /Л. 3/.

Через 19 лет, согласно переписной книге карельских волостей Бежецкого уезда 1669 г., обеспеченность карел скотом (по Ю.В. Готье /Л. 1, с. 452/) в среднем составила более чем по 2 лошади и по 2 –3 коровы, овцы и свиньи на двор.

Достижения очевидны: большинство карел в своей массе обрели на новом месте довольно крепкие крестьянские хозяйства. И это произошло в трудные десятилетия после Смутного времени.

5.  Первоначальные русские названия пустошей и населенных пунктов в зоне массового расселения карел (в карельских волостях бывшего Бежецкого уезда) сохранились до наших дней. Из 79 сел и деревень (по переписной книге 1669 г.) на современной топографической карте /Л. 4/ присутствуют 52 населенных пункта с теми же названиями и в тех те местах на территории нынешних Весьегонского, Сандовского, Молоковского и Красносельского районов Тверской области.

Сохранность названий впечатляющая. Незначительные отклонения замечены лишь в 10% случаев. Эти не полностью совпадающие названия (прежние и нынешние) приведены ниже:

Покопаево - Копаево

Бурдамачиха – Бурдамачеха

Тимошино – Тимошкино

Ясенево – Яснево

Попадьино – Попадино

Терпигорево – Терпигора

Чухарево – Чухарово

6.  Древний финно-угорский субстрат из списка 79 населенных пунктов 1669 г. сохранился без изменений до наших дней. К его числу относятся, возможно, такие названия как

Карповское (финск. Korpi – «глухой лес»)

Вокшино

Кулиберово (финск. Kyla – «деревня»)

Чухарево

7.      Вместе с тем, на современной топографической карте /Л. 4/ в рассматриваемой области не обнаружено каких-либо иных финно-язычных топонимов, которые можно было бы приписать карелам. Появились лишь этнически характеризующие названия на русском языке: Карельский городок, Карельское Васильково и Русское Васильково.

Дополнительный список использованной литературы

Л 1. Ю.В. Готье «Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси», М., 1906.

Л 2. А.С. Жербин. Переселение карел в Россию в XVII веке. Госиздат, Петрозаводск,

        К – Ф ССР, 1956.

Л. 3. И.А. Чернякова. Карелия на переломе эпох. Очерки социальной и аграрной истории XVII века. Изд-во Петрозаводского Государственного университета, Петрозаводск, 1998, с. 255.

Л. 4. Атлас Тверской области. Масштаб 1 : 100000. Роскартография, М., 2003.

Л. 5. Н.М. Шварев. О названиях рек Кацкого стана. Журнал «Кацкая летопись», № 2 (127),           2004. Мышкин Ярославской области.

 Н. Шварев              сентябрь 2006 г.           С-Петербург